Завтра война - Страница 111

111

— Подали, — кивнул я. — Даже не знаю… Все это произошло так быстро. Я просто не успел опомниться!

— Иногда хватает нескольких секунд для того, чтобы узнать свою любовь, — серьезно сказала Риши и посмотрела мне прямо в глаза.

Получилось ужасно двусмысленно.

С одной стороны, она наверняка всего лишь хотела вежливо ободрить меня. Мол, быстро — это не беда, в делах амурных скорости другие. Но мне в словах Риши вдруг послышался совершенно другой смысл. Мне явственно вспомнилось то утро в «Чахре». И ее нежданное признание, сделанное при полном и бесповоротном отсутствии взаимности с моей стороны. Признание, которое больно укололо меня в самое чувствительное место моей души. Пусть на секунду, но укололо.

Видимо, я слишком долго молчал. Риши враз поймала мою мыслительную волну и застеснялась еще больше. Выходило, что ее слова можно расценивать как низкую женскую провокацию: вот, я по-прежнему тебя люблю, а ты такой бездушный. Но ведь Риши Ар — офицер Конкордии. Разве офицеры занимаются низкими женскими провокациями?

— Знаешь, — вдруг сказала она, и я имел удовольствие наблюдать, как ее смуглые щеки затапливает румянец. — Пользуясь случаем, я хотела извиниться перед тобой за тот… инцидент… на море.

— Почему извиниться? Ведь ты не сделала мне ничего плохого! За что же извиняться? — мягко возразил я. — Это прозвучит, наверное, не очень красиво, даже эгоистично как-то прозвучит… Но мне было лестно… приятно…

— Все равно прости, — замотала головой Риши. — Это было так некстати! Я много думала об этом. И мне было стыдно…

— Да брось, Иришка, брось! Мы же друзья. Помнишь, ты говорила, что мы — друзья? — сказал я и ободряюще потрепал ее по плечу.

— Это ты говорил. Ты…

Риши закусила губу и уставилась в белый мраморный пол зала ожидания — разводы на мраморе считала?

Я с ужасом осознал, что, кажется, переборщил со своим показным оптимизмом. И со своим дружеским участием. Какой из меня психолог? Из робота-уборщика и то вышел бы лучший — при соответствующей коррекции программного обеспечения.

Вот разревется сейчас Риши в три ручья и объясняйся потом перед Иссой, которая может в любой момент к нашему обществу присоединиться. Враки всякие придумывай, чтобы для ревности и всяких вопросов с подковырками повода не давать…

В общем, требовалось экстренное вмешательство. Но какое?

Если бы мой стаканчик не заклинило в автомате, можно было бы предложить Риши растворимого кофе. Если бы в зале ожидания можно было курить — я галантно поднес бы ей пачку сигарет и призывно хрустнул зажигалкой. А когда она сказала бы, что не курит и мне не советует, я поругал бы себя за рассеянность. В любом случае это было бы что-то. А так все мои мысли — и все ее мысли — крутились вокруг той прощальной «сцены у фонтана».

И тут меня осенило.

— А знаешь, Иришка, ведь Коля Самохвальский тоже приехал со мной! Представляешь?

— Николай? — наморщила свой высокий лоб Риши, словно что-то припоминая. — Николай здесь?

— Ну да. Мы приехали сюда в составе делегации от нашей Северной Военно-Космической Академии.

— Вот это да! Какая новость! — вяло обрадовалась Риши. — Коля такой образованный…

— Думаю, он будет ужасно рад тебя видеть! Хочешь, я дам тебе его телефон в гостинице «Эстеглаль»?

— Ну… Давай. А впрочем, у меня едва ли будет время, я ведь всего на сутки… — пробормотала Риши и снова скисла.

Я занервничал. Ну что делать, что? Покосился на заветные двери — к счастью, они по-прежнему были закрыты. Господи, ведь с такими делами я могу запросто проморгать Иссу. Вот это будет номер!

Впрочем, как я ни тщился, а выпроводить Риши и вернуться на свой наблюдательный пункт я никак не мог. Просто не мог. И дело тут было не в вежливости и не в сострадании к несчастно влюбившимся. А в чем-то совсем другом. В чем? Нет, на этот вопрос я ни тогда, ни сейчас не ответил бы.

— Послушай, у тебя сигареты есть? — вдруг спросила Риши и наши взгляды снова встретились.

В ее глазах больше не было слезливой поволоки. Они снова стали ясными и лучистыми — ей все-таки хватило самообладания не расплакаться. Я украдкой вздохнул с облегчением.

— Сигареты есть. Постой, ты разве куришь? — удивился я.

— С недавних пор — да. Нервы успокаивает.

Я искательно похлопал себя по карманам и вскоре извлек на свет Божий пачку «Явы-200». Открыл. Она взяла сигарету, по неловкости тотчас же сломала ее, вытянула другую и типично клонским жестом (у «встанек» вообще-то миллион значимых жестов — они умеют говорить мало) потребовала огня.

— Постой, Иришка, но мы же в зале ожидания! Тут везде таблички — курить категорически запрещено! И штрафы немереные! — счел своим долгом напомнить я.

— Это им, — Риши с пренебрежением указала на толпу встречающих, — курить запрещено. А мне можно.

Впервые я подумал о том, что Риши, коль скоро она из касты пехлеванов, несмотря на свое скромное лейтенантское звание, по должности запросто может оказаться большой начальницей с нешутейными привилегиями. Вот, например, стоит и нахально дымит, в глазах — стена. А переодетые в штатское агенты службы безопасности, которых пруд пруди в любом космопорту, делают вид, что безобразия не замечают и что никаких штрафов за курение в природе нет. С каких это делов? Она что — генерал?

От Риши не укрылась моя нервозность. Она посмотрела на часы и сказала:

— Не переживай, Саша. Исса появится здесь не раньше, чем через четыре с половиной минуты. Эту информацию мне сообщил контролирующий офицер двадцать пятого гейта — того самого, который обслуживает «Кандарес».

111